Высокая трава, проросшая среди песка, на побережье. Идеальное место для того, чтобы поохотиться на мелкую дичь вроде ящериц, змей и мышей.
Отредактировано Эсми (25 августа, 2016г. 04:55:36)
Высокая трава
Страница: 1
Сообщений 1 страница 4 из 4
Поделиться115 августа, 2016г. 03:47:34
Поделиться222 августа, 2017г. 02:21:21
Начало игры
Солнце прожигало спину и загривок, палило в макушку. Но куда сильнее обжигал страх перед тем, какое испытание приготовил её жестокий мучитель.
Коноган покорно плелась за вожаком, стараясь даже не поднимать на него взгляд. Он поймал её, когда она уже почти успела скрыться в грязном овражке. Ещё чуть-чуть, и бурая волчица смогла бы спокойно уйти. Провести остаток дня в относительном покое.
Но Скрим остановил её и прожёг насквозь своим острым взглядом. Его скулы приподнимались, пасть щерилась в смешливой ухмылке, да и весь он, казалось, усмехается ей, и своей вздымающейся грудью, и широкими, мужественными плечами, и всем своим гордым силуэтом вожака.
Ей оставалось только сжаться и слушать его голос, склонив голову в уважительном поклоне.
Скрим приказал ей отправляться в патруль с ним. Это прозвучало как приговор. Ведь вероятнее всего, вожак собирается проверить навыки омеги, чтобы решить, стоит ли стае кормить это тело, или же Коноган алокровным больше не нужна.
А она понимала, что испытание провалит. Её навыки слишком неразвиты, чтобы красоваться ими перед вожаком. Даже вылечить больного Коноган не сумела бы. Скрим поступит справедливо, если выгонит её из стаи.
"Вот только что же будет с моими собратьями..." - тоскливо думала она, вспоминая, как часто порой приходится растаскивать омег, вцепившихся в один и тот же сочный кусок. "Их он тоже выгонит... чуть погодя. Способных переведёт к воинам и охотникам. Больных телом и больных душой выкинет, как грязных щенков. Стариков... наверное, оставит самых мудрых. Или не оставит никого".
Лапы её подрагивали, но Коноган старалась быть сильной и сдерживала эту дрожь до тех пор, пока ужас не пробирался к самому сердцу. После этого она волевым усилием отгоняла ужас и дрожь уходила. На время.
Вожак практически довёл её до большой воды. Коноган услышала далекий плеск волн, а лапы увязли в горячем песке. "Может быть, он хочет утопить меня? Проверить, всплыву ли?"
Но, вероятнее всего, Скрим просто пожалел её. Он не стал заставлять волчицу охотиться на кроликов или птиц или пытаться в одиночку подобраться к стаду. Быть может, ему будет достаточно прыткой ящерки?
"Нет. Прекрати. Что за глупые надежды? Вожаку нужны твои навыки. Удивительно, что таких, как ты и твоя мать ещё не прогнали из стаи. Теперь родилось много хороших волчат, стая стала больше. И излишки нужно удалять из неё. А кого выгонять, если не омег, жалких нахлебников?"
Коноган исподлобья посмотрела на Скрима. Статный и плечистый красавец, он шел чуть впереди и затмевал её, делая своей тенью. Его гордая осанка, высоко поднятый подбородок, серьёзный и смелый взгляд: всё в нём приковывало, притягивало, но Коноган знала, что это ложное обаяние змеи, которая пытается загипнотизировать жертву. Врагам Алой Крови стоит бояться этого вожака, он стоит десятерых, а его стати хватит на прорву волков. Даже в своём бедственном положении она не могла не восхититься Скримом, этим раскалённым куском железа, нет, этой чистейшей горной породой. Сказать ей, в сущности, было нечего. Да и проговориться перед вожаком, сказать лишнего - фатальная ошибка. Впереди вода, он всё ещё может схватить её за загривок, затащить в реку и утопить.
Поделиться322 августа, 2017г. 03:22:05
НАЧАЛО
Неторопливо огибая территории своей стаи, Скрим молча скользил глазами по каждому кусту, каждой травинке в надежде встретить хотя бы одного неприятеля. Его тело уже истосковалось по настоящим сражениям, а боевой дух внутри рыжебокого вожака рвался наружу, желал встретиться с опасностью лицом к лицу. Но Скрим удерживал его, не давал раскрыть себя именно сейчас, перед Коноган.
В глазах племени Скрим – истинный вожак. Строгий, в меру вспыльчивый и интересующийся жизнью других. Он хотел составить нужный образ, хотел, чтобы каждый в стае верил ему. Но сейчас, снова и снова ощущая себя живым, потерявшим маску дисциплинарного альфы, волк желал рвать и метать каждого, кто попадется ему на пути.
- Неплохая погода, - как бы кстати, учтиво выпалил Скрим, а затем глянул через плечо на Коноган. А ведь еще немного, и волк бы напрочь забыл, что не один. Такая тихая и неприметная омега, она словно намерено пряталась от взгляда вожака, словно... Боялась его? Скрим фыркнул и тряхнул головой. Он не верил в свои же домыслы, не хотел верить. Разве вожак угнетает каждого второго омегу, разве наседает на них или травит? Нет. Тогда, почему он отчетливо чувствует, что что-то здесь не так.
Коноган живая, и Скрим бы назвал ее слишком живой. Он не чувствовал желания стелиться перед ним, не чувствовал лести, исходящей от волчицы. И пусть для нее он не был кем-то равным (впрочем, оно и понятно – социальный статус Скрима был на несколько планок выше), волк все же пытался войти в доверие молодой омеги, желал скинуть путы смирения, узнать, что же ее так гложет.
Возможно, поэтому он и вывел с собой в утренний патруль именно её. Да и какой, черти, это патруль? Скорей всего так, прогулка, названная патрулем лишь для вида, чтобы не спугнуть серо-бурую «затворницу». Тем не менее, волчица нервничала.
- Омеги живут в достатке? – Скрим старался говорить как можно вежливей, но его командующие, лидерские нотки в голосе невозможно было искоренить окончательно. Скрим не хотел давить на Коноган – это получалось само собой, - Если им не хватает еды, и основной костям разбирает первыми самое вкусное, расскажи мне об этом.
Он постарался исправить положение, смягчить голос, но вместо этого сделал только хуже. Или Скриму только показалось? Изредка, слушая себя словно со стороны, прокручивая выпаленные фразы, рыжебокий ощущал своей шкурой резкость, требовательность и какую-то странную мрачность. Так и здесь. Он будто бы не интересовался, а требовал раскрыть информацию. Будто бы Коноган – шпион враждебной стаи, пойманная на границах и зажатая в угол. Прижатая боком самого вожака.
Прогулка постепенно превращалась в каторгу. При этом не для Скрима – для Коноган. И как исправить положение, волк не знал. Раздвигая боками высокие травы, альфа продолжал скрупулезно изучать взглядом свои территории, но мыслями был в совершенно иных вещах.
- Что-то мне подсказывает, - спустя время вновь начал Скрим, а затем пнул мелкий камушек под лапами, - Что истины я от тебя не добьюсь.
Поделиться422 августа, 2017г. 16:06:14
- Неплохая погода, - раздался его голос, тягучий и стройный, как бывает у тех, кто умеет говорить и знает толк в переговорах.
Впрочем, Скрим не казался похожим на любителя трепать языком попусту. Коноган чувствовала, что в случае чего он легко пустит в ход клыки и будет управлять ими не менее умело, чем языком.
Солнце изжарило её макушку, но она подавила желание вырыть в песке прохладную яму и упасть в неё, поваляться, охлаждая спину.
- Да, хорошая, - покорно согласилась волчица, стараясь не глядеть на огнеподобно рыжеватый загривок Скрима. "Наверное, у него и кожа толстая, такая, что никакими клыками не прогрызть. Вот солнце его и не трогает".
Коноган знала, что вожак её стаи достаточно силён, чтобы уложить на лопатки любого. Кончики его клыков, крупных, мощных, изредка показывались ей, торчащие из пасти. Она не позавидует тому, кто почувствует их силу на себе. Скрим, как ей казалось, мог обхватить своими челюстями череп молодого волка и просто сломать его. Так, что треснут кости. Коноган не видела, чтобы вожак хоть раз проворачивал такое, но не могла отделаться от мысли, что её собственная голова не такая уж и крепкая, какой могла быть. Из неё не растёт костистых оленьих рогов, её не защищают ежовые иглы. Так что помешает Скриму сжать свои тренированные челюсти?
- Омеги живут в достатке?
Коноган резковато дёрнулась и прижала уши, круглыми глазами глядя на вожака. - Если им не хватает еды, и основной костяк разбирает первыми самое вкусное, расскажи мне об этом.
"Проверка?"
Похоже, Скрим решил проверить, насколько обнаглели омеги. Коноган быстро поняла это. Вожак всё ещё казался ей змеёй, гипнотизирующей её вместо всех остальных мышек-омег. "Он скажет, что омеги потеряли последнюю совесть и просят больше еды. Тогда и советники, и офицеры решат, что нас действительно стоит выгнать".
Она вспомнила, сколько раз им приходилось выбирать, кто из них останется голодным и получит пищу только в следующую подачку. Постаралась выпятить собственные бока и брюшко, чтобы скрыть слегка проступающие косточки. Коноган не такая. Она выстоит, не даст Скриму повода считать омег неблагодарными ублюдками. Покажет за всех, что омеги скромны и честны и не требуют большего, уважая тот дар, который им отдан.
- В последнее время ничего не менялось, всё так же, как и всегда, - смутно ответила Коноган, поглядывая на вожака, чтобы заметить, проступит ли в чертах злость, но не глядя прямо в глаза. - Мы едим то, что нам отдают охотники. И благодарны за то, что стая нас кормит.
Большую часть еды всё равно приходится отдавать самкам и щенкам. Многие из них омеги на временной основе, поэтому встречают Коноган и остальных презрительным рыком. Некоторые, напротив, жалеют их. Но от лишнего куска не отказывается никто.
- Что-то мне подсказывает, - Коноган подняла тревожный взгляд в такт словам Скрима. - Что истины я от тебя не добьюсь.
"Раскусил".
Бурая волчица зачарованно проследила за камушком, который пнула лапа вожака. Он укатился и исчез в траве. Наверное, увяз в мягкой песчаной каше.
- Что тебе от меня нужно? - она нахмурилась и наконец посмотрела на вожака прямо. - Я не понимаю, зачем ты позвал меня сюда. Ты хочешь проверить мои охотничьи навыки?
Её глаза, пёстрые, тускловатые, наконец-то коснулись взглядом глаз Скрима. Он мог увидеть перед собой простую волчицу: складную, стройную, иссушенную легким голодом, но кое-как обтянутую мышцами, которые позволят выдержать долгий переход. Она, очевидно, выглядела независимо и печально, как одинокий камыш на болотной кочке. И, казалось, ясно видно, что её бока не касалась чужая шерсть, и запах её почти не смешивался ни с чьим. Она, быть может, пахла ветром, под которым стояла, раздавая суровые указания другим омегам. И горькой полынью, через которую пробиралась, чтобы встретиться с охотниками и забрать кусок дичи для своих товарищей.
Страница: 1
